– Ничего особенного, – скромно произнесла Осса. – Я просто подумала о том, что они нападали на сборщиков налогов, угрожая луками. А если ты в этом деле не шибко силен, то стрел требуется очень много. Следовательно, у них должен быть источник снабжения. Ведь не сами же они их строгали? Припомни, сколько стрел хранилось в пакгаузе, когда мы там несли службу.
Я утвердительно кивнул и жестом попросил ее продолжать.
– Ну так вот. Я решила немного разнюхать в округе и узнала, что та лавка, в которую мы заходили вначале, – единственное место, где имеется запас стрел.
– Это объясняет, почему тот парень не хотел открывать рта, – вступила в беседу Пуки. – Если он зашибает деньгу, снабжая бандитов, ему меньше всего хочется, чтобы мы положили конец их делишкам.
– Но и это еще не все, – сказала Осса. – Мы установили постоянное наблюдение за лавкой и выяснили, что по меньшей мере полдюжины парней шастают то туда, то оттуда. При этом они ничего не покупают и ничего не доставляют. Похоже, они там проводят сходки и распределяют задания.
– Вы уверены, что они не заметили наблюдения? – поинтересовался Нунцио.
– Абсолютно исключено, старик, – ответил Корреш. – Мы работали по очереди, пользуясь для изменения внешности Заклинанием личины. Эти парни пребывают в счастливом неведении о том, что мы за ними следим.
– Есть ли для этих сходок какое-нибудь регулярное расписание?
– Какой-либо системы мы не обнаружили, – ответила Пуки. – Но вся компания как раз сейчас в сборе.
Мне только этого и было надо.
– Ну что, Нунцио, – сказал я, поправляя оружие на поясе, – заскочим немного поболтать с ребятами?
– Вы не хотите, чтобы я изменила ваше обличье? – спросила Пуки.
– Нет. Пусть это будет вечеринка «приходите-в-том-что-обычно-носите», – ответил я. – А вы все оставайтесь в зоне досягаемости. Если наш спектакль не сработает, на сцену вылезете вы.
– А ты уверен, что это правильно? Их вон сколько, а нас всего двое, – сказал Нунцио еле слышно, когда мы направились через улицу.
– Может, это и не лучший сценарий, – сказал я. – Зато единственный способ, который позволяет разыграть спектакль, не ставя в известность о приказе босса наших товарищей по оружию.
– Но когда он приказывал нам отдать золото, он, по-моему, не высказывал желания, чтобы его забирали с наших трупов. Или я чего-то не поднял?
– Расслабься, кузен, – сказал я. – Вот увидишь, все будет в ажуре. С их стороны на сцене выступят сплошные дилетанты. Эти парни из предместий пожиже, чем уличные хулиганы, с которыми мы разбирались без труда. Будешь сверлить их стандартным тяжелым взглядом, и у нас не возникнет проблем. Вот мы и пришли.
Для того чтобы поставить людей на место, существует два способа игры мускулами. Один из них называется «мягкий», а другой, естественно, «жесткий».
Когда я, Пуки и Осса навестили это заведение в первый раз, мы прибегли к первой методе. Говорили мы негромко, постоянно улыбались и являли собой саму нежность, давая при этом понять, что можем действовать гораздо круче, если того пожелаем.
На сей раз я решил пустить в ход технику «жесткого» подхода.
Остановившись перед дверью, я сделал глубокий вдох и обеими руками толкнул панель. Указанная дверь, отвечая на мои усилия, распахнулась со страшным стуком. (То, что дверь осталась висеть на петлях, объясняется добротностью материала, из которого она была сделана, а отнюдь не слабостью моих верхних конечностей.) Когда я переступил через порог, грохот все еще не успел стихнуть. Следом за мной вошел Нунцио.
Если до этого у меня еще оставалась тень сомнения в правильности дедуктивных умозаключений Пуки, то теперь и эта тень рассеялась окончательно. При виде нас участники собрания окаменели. Парни стали похожи на игроков, скучковавшихся в конторе подпольного букмекера, которую крышует полиция и в которую по чистой случайности забрел коп из другого участка.
Тип, с которым я беседовал во время первого визита, стоял за прилавком.
– Помнишь меня? – спросил я, вперив в него тяжелый взгляд.
– Хм-м… Помню, конечно. Вы тот, кто заходил ко мне… с парой друзей. Я не ошибся? – пролепетал он.
– Точно. Но сигары за разгадку ты от меня не получишь, – сказал я, подчеркнуто неторопливо надвигаясь на сборище. – Я тот самый парень, который хотел получить информацию. Информацию о лесных бандитах. Припоминаешь?
– Мы… мы, пожалуй, пойдем, Робб, – сказал один из участников сходки, дергаясь в сторону двери.
– Думаю, что у тебя ничего не получится, – бросил я и рявкнул: – Нунцио!
– Заметано, Гвидо, – мрачно буркнул мой кузен и привалился к дверной притолоке.
Участники собрания посмотрели на него и сгруппировались по возможности подальше как от меня, так и от моего напарника.
Я же вновь повернулся лицом к дрожавшему за прилавком парню.
– Ты хотел что-то сказать?
– Угу… Да, конечно… Я здесь поспрашивал немного и…
– Насколько я понимаю, тебе не пришлось далеко ходить, чтобы задать свои вопросы, – прорычал я, наваливаясь на прилавок и демонстрируя в улыбке пару десятков зубов. – Не дальше, чем до тех типов, которые сейчас топчутся в углу твоего заведения. Я не ошибся?
– Ну… это… – начал мычать лавочник.
– Прежде чем ты что-то скажешь, давай убедимся в том, что мы друг друга понимаем, – оборвал я его мычание. – Надеюсь, ты дорубил, что по роду нашей деятельности – я имею в виду моего коллегу и себя – нам иногда приходится наносить ущерб здоровью людей. Ты это понял?
Парень в ответ энергично закивал.
– Это всего лишь требование профессии. Ничего личного, – сказал я, приближая лицо к его физиономии. – Но если этот потенциальный страдалец оскорбит мой интеллект ложью, я могу обидеться и принять все очень близко к сердцу. Ты понимаешь, что я хочу сказать?